Форум » Креатифф » Вольные: дети Холодных Звёзд » Ответить
Вольные: дети Холодных Звёзд
Фриц: Пятая эпоха Средиземья..... Часть первая моей повести о Вольных и картинки к ней)
Фриц: Danke))))) Sowjetfreund ~[- - -]~ Да уж, зацепило вильфрая, что его эльфка вылечила)) Теперь в лепёшку расшибётся, а Гулдуса ей найдёт!
Ельф: вот и я думаю)
Фриц: Глава 18. У границ… - Мне не важно, с какой ты планеты… - Я забуду Завет о Чужих. Это самое лучшее лето, Это лето одно на двоих… - У тебя странно бьётся сердце. Совсем не как у людей: не по два удара, а по три. Почему? - Потому что оно шестикамерное, – ответил Вольный. …Хелька осторожно касалась его тела, будто боясь разрушить наваждение и проснуться. От какого-то нового, восхитительного, неизведанного чувства заканчивалось дыхание и кружилась голова… "О Валар!.. Я не знаю, что будет потом, как я смогу смотреть ему в глаза… Но пусть сейчас будет то, что сейчас, пока он прикован и не может меня оттолкнуть…" Широкая грудь Вольного тяжело вздымалась; это было похоже не то на частые прерывистые вдохи, не то на… нет, нет, Вольные не умеют стонать… Руки Хельки, вздрагивая, прошлись легкими касаниями по напряженным до предела мускулистым плечам, скользнули вниз, к груди… Скованные за спиной руки пришельца задрожали и сжались так, что скрипнуло железо. - Что с тобой? – прошептала Хелька. – Связь с Чужими – позор?.. - Нет… – хриплый, задыхающийся, едва ли не пополам со стоном голос Вольного… Хелька поднялась повыше, зачарованно касаясь губами светлой растрепавшейся чёлки над его нелюдским темным лицом. И почувствовала вдруг, как Вольный подался вперед, как его горячее дыхание касается её трепещущей кожи в вырезе рубашки, а через полмига – прикосновение его губ, и охвативший всю её сладкий трепет, и мир, закружившийся перед глазами… Хелька издала слабый стон, и её пальцы судорожно сжались на плечах Тор-Катана, вцепившись ногтями. Вольный не обратил внимания на боль, он попытался податься ближе, но прикованные за спиной руки не пускали; Хелька успела почувствовать бешеное трепыхание его сердца – как и собственного – прежде чем, задыхаясь от страсти и страха, отшатнуться назад. Тор-Катан рванулся так, что хрустнули суставы и закачалось толстое дерево, вокруг которого были прикованы его руки. Хелька замерла под тяжелым взглядом в упор, который был каким угодно – но не хладнокровным… Вольный смотрел в её испуганные голодные глазищи, на её приоткрытые губы, на хрупкие кулачки, прижатые к груди, – смотрел и тяжело дышал, так что все мускулы прикованного тела, напряженные до предела, вздымалась и перекатывались в такт прерывистому дыханию. - Отпусти… Такого хриплого голоса Хелька не слышала у Тор-Катана никогда, даже когда он, умирающий от ран, из последнего дыхания приказывал ей не подходить… Заворожено глядя в безумно горящие нелюдские глаза, Хелька медленно покачала головой: нет… Не успел Вольный рвануться ещё раз, не успел забиться в оковах, как Хелька оказалась рядом, прижалась к дрожащему от напряжения телу прикованного нелюдя, а её руки принялись обреченно-жадно шарить по его груди, шее, плечам – мускулистым, горячим-горячим… - Отпусти… отпусти… разомкни цепь… – он стонал, задыхаясь, он почти умолял… Всё его гибкое накачанное тело трепетало под прикосновениями тонких ладошек Хельки; губы жадно ловили воздух… Хелька прижалась ещё сильнее, чуть обхватив его бедра коленями; стыд, нерешительность, страх перед инопланетным существом – всё осталось позади… Её замирающие от наслаждения пальчики прошлись по двум маленьким твердым бусинкам на его мускулистой груди. Задыхающийся хриплый стон, светловолосая голова запрокинулась, упершись в кору – и скрип дерева от врезавшейся в него цепи… - Ааахх-гррр… Я… теряю контроль… – в этом стоне прозвучало неподдельное отчаянье; глаза Вольного были крепко зажмурены, он дрожал, весь напряженный, как струна, пытаясь совладать со своим телом – уникальное умение его расы, которое теперь отказывало… Ещё ближе… Его тело – горячее, трепетное, желанное, такое твердое, одни мускулы – даже его узкие бедра в жестких брюках, отчаянно-крепко обхваченные Хелькиными коленями… Девчонка двинулась вверх и вниз, коснувшись губами острых хрящиков заломленного назад уха, – и почувствовала, что Вольный потерял контроль. Это впечатляло, это заводило – даже сквозь грубую ткань… Он рванулся – ещё и ещё, отчаянно, стиснув зубы, – дерево скрипнуло под напором жестокой силы, пытающейся его сломать. Дернулся, замер, тяжело дыша… Отчаянные резкие движения не могли освободить; они лишь усиливали то непередаваемое ощущение, что охватило Хельку, когда она прижалась к нему; то ощущение, что заставило девчонку застонать, а Вольного – нетерпеливо задрожать и с хриплым рычанием податься вперед, чуть оскалившись, будто от боли. - Чтоо… ты делаешь… почему я-ааа… отпусти… – неразборчивые, хриплые слова сдавленно вырывались из его горла напополам со стоном. Хелька заставила себя оторваться от его шеи, где каждый изгиб мышц уже изучили её губы. - Отпустить? – голос Хельки был тоже хрипловатым, задыхающимся, будто ей было мало привольного лесного воздуха… - Цепь!.. – прорычал Вольный, с новой силой задергавшись на привязи, когда почувствовал, что девчонка ускользает, отодвигается… Только рычание вышло какое-то хриплое, сдавленное и как будто даже умоляющее. Да, она могла с улыбкой выбросить отмычку, на прощание потрепать его по волосам и уйти. Пусть бесится и рычит, бездушная инопланетная тварь, заставившая её столько страдать! Хелька хотела Тор-Катана. Бешено, до безумия. Но с этим она, может, ещё смогла бы справиться – если бы только с этим… А вот с тем, что она его любила, Хелька ничего поделать не могла. Нетвёрдо ступая на дрожащих подгибающихся ногах, Хелька обошла дерево…
Ельф: вау. реально. вау.
Фриц: Спасиб))))) Скоко моральных страданий ушло у моей мудроцеленной натуры на написание сего!! Aber ich habe das geschrieben!!
Hauptman: Фриц пишет: Его тело – горячее, трепетное, желанное, такое твердое, одни мускулы – даже его узкие бедра в жестких брюках, отчаянно-крепко обхваченные Хелькиными коленями… Девчонка двинулась вверх и вниз, коснувшись губами острых хрящиков заломленного назад уха, – и почувствовала, что Вольный потерял контроль. Это впечатляло, это заводило – даже сквозь грубую ткань… УАУ - ето то, что на картинке?
Hauptman: Фриц пишет: Хелька обошла дерево… А зто видать, то чем он стал..
Фриц: Не, картинка не точно к рассказу, просто по тематике близка... По рассказу, они у дерева, в лесу! А дерево - это не Торки, это то к чему он привязан!!
Hauptman: Фриц пишет: Это то, к чему он привязан! на картинке?
Фриц: Неее, говорю ж, обстановка на картинке и в рассказе не стыкуется... Картинка не к рассказу, она так, отдельно!
Фриц: И вдруг вздрогнула и проснулась. Над головой как сумасшедшие орали птицы, приветствуя наступившее утро. И только осознание того, что где-то рядом Вольный, удержало её от того, чтобы застонать, упасть обратно на плащ и расплакаться от разочарования. Краем глаза Хелька уловила резкое движение справа от себя. Это по другую сторону потухшего костра вскинулся на своей походной постели пришелец, с лязгом хватанув зубами воздух. Первую долю секунды его взгляд, метнувшийся на Хельку, был абсолютно безумным. А потом, будто всё это почудилось девчонке спросонья, – перед ней снова был невозмутимый хладнокровный Тор-Катан. Хелька сползла со своего плаща и начала его сворачивать, избегая смотреть на Вольного. «Какая глупость! – рассердилась на себя девчонка. – Как будто он может знать, что мне снилось…» И вдруг, сама не понимая зачем, спросила: - Это правда, что у Вольных шестикамерное сердце? - Да. Хелька вздрогнула под его взглядом и отвела глаза. В общем, это ничего не значило… Правда?..
Ельф: Бедный Торки.. Он попал!))))))
Фриц: Конкретно попал Так ещщё ни один вильфрай не попадал...
Фриц: Весь день они шли под палящим солнцем всё на юг и на юг. По дороге не попалось ни одной повозки: это были уже приграничные земли, и люди избегали селиться здесь. Одни только конные разъезды рейнджеров и Светнесущих патрулировали дороги, и Хельке каждый раз приходилось затаскивать Вольного в придорожные заросли, несмотря на его возмущённое шипение: Тор-Катан готов был сражаться с любым и каждым вместо того, чтобы позорно прятаться, но Хелька надавила на него тем, что, как бы быстро он ни махал мечом, им всё равно придётся тратить драгоценное время на то, чтобы спрятать трупы. Когда дорога впереди стала совсем открытой для обзора, Тор-Катану и Хельке пришлось свернуть в рощу и идти по ней вдоль дороги, держа всё то же направление на юг. - Подумать только! – сказала Хелька, «незаметно» для Тор-Катана хватая из-под дерева гриб. – Завтра мы подойдём к границам Империи Зла… Вольный промолчал. Он сегодня вообще молчал почти весь день и только временами странно косился на Хельку. - Вот там-то ты наконец увидишь, что это такое – по-настоящему много противников! Говорят, Дикий Лес на границе прямо кишит нечистью, там её столько, что обычных зверей почти не осталось. Вся нечисть – это результаты злого колдовства Тьмойразящих в Чёрной Цитадели… Но Тор-Катана не заинтересовали даже Тьмойразящие. - А ведь нам придётся туда зайти. В Чёрную Цитадель… Надо ведь найти этого верховного мага Смерти, о котором просила эльфийка! Я даже не представляю, как пережить этот ужас… Ты ведь не позволишь им сделать со мной что-нибудь плохое? Хелька забежала вперёд и остановилась перед Тор-Катаном – как всегда, когда надо было добиться от него ответа несмотря на вечную, свойственную всей его инопланетной расе, игру в молчанку. - Они приносят в жертву девственниц, – невозмутимо сказал Вольный, обошёл Хельку и пошёл дальше. Девчонка постояла некоторое время на месте, обдумывая слова Тор-Катана, а вернее, то, что он под ними подразумевал. Когда единственный спутник так мало говорит, поневоле начинаешь ловить, ценить и пытаться понять каждое его слово… «Они приносят в жертву девственниц»… Это было предостережение? Но ведь жертвоприношения у Тьмойразящих – это общеизвестный факт, неужели Вольный подумал, что я могу этого не знать? Или он хотел показать этим, что и так все знает о Тьмойразящих, и ему не интересен этот разговор? Или он намекает, что я не девственница, и поэтому мне ничего не грозит?!! Какое хамство!! И главное – ложь! Дать ему понять, что он неправ? Я-то нужные слова подберу… Да вот только… прилично ли это?? - Держись поближе, я слышу ещё один разъезд, – донёсся из зарослей негромкий голос Вольного, и Хелька побежала к нему.
Ельф: Классная логика у девчонки! Мне нравится. Зато полная самодостаточность: сама придумала, сама поспорила, сама надулась.... ))))))))))
Фриц: А то!! Автоматическая самозлящаяся Хелька Но круче всего она дуетцо в самом начале, когда Тор-Катан вообще напрочь молчит, а Хелька придумывает за него все реплики))
Hauptman: ... а, главное, если подумать, чем он её спас от статуса жертвы - маладца мужык!
Ельф: так не спас же! (а Морт, кстати, Мадлишку спас именно этим)))))))))))
Hauptman: Ну знач спасет еще
Фриц: Hauptman Тссс!.. Торки - ещё мальчик)) И останется им аж до тех пор, пока.. Не, не скажу! Чистый и невинный, как большинство вильфраев, Торки предпочтёт спасти Хельку от гнусных некромансеров в бою, а не на привале)) Чего не скажешь о гнусном некромансере Морте и бедной невинной Мадлишке...
полная версия страницы