Форум » Креатифф » Вольные: апгрейд, или Меня зовут Фриц » Ответить
Вольные: апгрейд, или Меня зовут Фриц
Фриц: Продолжение первой книги о Вольных: Вторая Мировая + фэнтази, с нетипичным главным героем!)
Фриц: Так нет же!! Там же видно, что он пока беспомощный, то говорит "Ich bin kein Faschist". А вот когда поправится и наберётся мощи, начнёт фашить. Тогда за ним будут гоняться, пытаться поколотить, а - не тут-то было!! Фриц будет уже сильньше и хитрьше
Hauptman: Фриц пишет: А вот когда поправится и наберётся мощи, начнёт фашить. ... тогда его не будут пытаться поколотить, а вызовут на допрос, и если все скажет, что знает - отправят в зону, а не скажет - расстреляют нафиг, чтоб башка не болела о нем, а его моральные потуги в реале (в то время) СМЕРШу по барабану... Фриц , я не обидеть Вас пишу, я просто сопоставляю с историей, чтоб интереснее было..
Ельф: очень правильная приписка в конце..
Фриц: Hauptman Ваши замечания очень ценны в плане увидеть отношение к Фрицу обычных солдат! Они йа на многие интересные сцены вдохновили... А спор - он развивает!! В том числе и сюжет. Похоже, надо выложить сцену допроса и того, что будет дальше! Чтоб стало понятно, почему Фрица не послали ни в зону, ни в яму, а потащили со всей ротой в Куйбышев
Фриц: Глава 2. Начало пути - Твоё имя, фамилия, год и место рождения! – потребовал старлей. - Фриц Блитцтод, тысяча девятьсот двадцать третий, Берлин, – равнодушно выдал переводчик ответ немца. И добавил от себя: – Интересная фамилия у него! Blitz Tod – переводится как «молниеносная смерть», или, если одним словом.. СмертеВзблеск… - Оставьте ваши лингвистические изыскания… Зачем пришёл сюда? Фриц ответил, криво ухмыльнувшись. Переводчик кашлянул. - Он говорит, что он не пришёл, а его принесли. - Зачем шёл на советскую территорию? - Я не мог оставаться у своих, – быстро заговорил переводчик от первого лица, чтобы успеть за Фрицем. – Меня бы всё равно разыскало гестапо, хоть они и уверены, что уничтожили меня. Это всё потому… что я пытался… пытался убить Гитлера, – поражённо закончил переводчик. - Врёшь! – воскликнул старлей, подскочив. Фриц вздохнул и покачал головой. - Чем я могу доказать? Я могу рассказать всё о почётном карауле. Я могу описать в деталях убранство зала, в котором это произошло. Я могу рассказать о тайной работе моего отца, Генриха Блитцтода, против государственной машины. Я могу сказать имена людей, помешавших мне в последний момент. Фриц поднял руку к лицу, и переводчик дёрнулся, замолчав. Пригладив короткие светлые волосы назад, немец продемонстрировал круглую отметинку от пули посередине лба. - Контрольный выстрел. Думали, что убили меня. - С этой историей ещё разберёмся… – изменившимся голосом проговорил старлей. – Что за бумаги ты принёс с собой? - Чертёж шифровальной машины. - Где взял?! – старлей вцепился в стол, и по его лицу было видно, что с таким же удовольствием он вцепился бы сидящему перед ним белобрысому фашисту в горло. - У отца. - Ты очень, очень ценный пленник, Блитцтод… Я доставлю тебя в штаб, и… А ты, – старлей ткнул пальцем в переводчика, и тот запнулся на полуслове, так и не дообъяснив Фрицу, какой он ценный, – ты забудь всё, что слышал тут, иначе война всё спишет, ты ведь понимаешь. Если что – доложу, что тебя убил вот этот вот фашист. А, Фриц? – старлей подмигнул немцу. – Договорились? - Я буду молчать. * * * 30 июля 1941, Берлин- Вы не должны находиться здесь, Блитцтод. Холодные глаза обер-офицера смотрят в расширившиеся вдруг ярко-голубые глаза молодого солдата из почётного караула Фюрера. За спиной проверяющего – группа из трёх человек с автоматами. - Это почему? – так же холодно и спокойно спрашивает Фриц Блитцтод, всеми силами давя панику в голосе и в глазах. - Это уже вас не касается, почему. Тянуть время. Только тянуть время… Строй двойным коридором невозмутимо застыл по бокам от Фрица и напротив, и только он, будто вырванный из этого монолита жестокой рукой, отличался теперь от всех: напротив него, как уродливая опухоль в хорошо отлаженном организме, застыла прямо на красной дорожке ощетиненная автоматами группа из гестапо. - Произошла какая-то ошибка. Вам неправильно доложили, или просто кто-то хотел подставить меня. Или они копают под моего отца. Но в любом случае, вас обманули. Я дежурю именно сегодня, сейчас покажу бумаги с инструкциями и схемой месторасположения… – Фриц нёс откровенную чушь, только чтобы протянуть время… протянуть время… - Идите с нами, хватит трепаться! – резко перебил обер. - Сейчас появится Фюрер и будет очень недоволен тем, что в почётном карауле не хватает меня, а по его красной дорожке топчутся засранными сапогами всякие недоумки с параноидальным синдромом… Какой-то весёлый ужас охватил всё существо Фрица, когда он, чуть подавшись вперёд, хамил прямо в лицо напыщенного обера и с отстранённой неживой тенью удовольствия наблюдал, как вытягивается эта холёная физиономия и выпучиваются глаза. Теперь было можно всё, думал Фриц, всё быстрее несясь под откос, всё равно я сегодня умру, но пожалуйста, только не зря… только не зря… тянуть, тянуть время… - Заткнись, щенок!! – взрявкнул обер и коротко, неумело, но сильно ударил Блитцтода в лицо. Светловолосый паренёк – самый молодой в почётном карауле – шатнулся назад, ощутил, как кровь набегает в рот, как оборачиваются на него взгляды соседей по строю, но был рад даже этой задержке. Потому что вдруг обострившимся слухом почувствовал, как в конце длинного коридора открываются двери и входит его Цель. Быстрые шаги по красной дорожке, всё ближе… Сейчас он появится в зоне видимости, и… Фриц подался вперёд, неосознанно, хоть и было ещё слишком рано для прыжка… - Что здесь происходит?! - Мой Фюрер, к нам поступили сведения, что… Фриц стремительно выхватил пистолет – в этот же момент прыгнул ему наперерез обер-офицер – вскинул взгляд Фюрер – и грянул выстрел… …попавший в стену над головой Гитлера, потому что проявивший неожиданную прыть и отвагу обер плечом подбил руку Фрица вверх… И дальше Фриц не чувствовал уже ничего, будто перестал существовать. Всё это произошло за полсекунды, а в следующую долю мгновения уже ударили тугие огненные вспышки из трёх автоматов, и тело Фрица, надломившись в груди и выронив пистолет, отлетело на украшенную рунами и свастикой стену. - Предатель, – выплюнул обер и, получив разрешающий кивок, шагнул к молодому светловолосому караульному, скорчившемуся у стены, и в упор выстрелил ему в лоб. Тело Фрица Блитцтода тут же отвезли в морг. Его надо было вскрыть. Просто для порядка.
Hauptman: Фриц Не знаю, прав ли я, но ощущения, что Вы играли в Call of Duty? блин... дело конечно хорошее и нужное но ведь все равно - предатель..
Фриц: Не, не играйль. Честно! Токо Варкрафт полностью прошедши, да Битву за Средиземье. Вот шайзэ, как что придумаю, так оказывается, что где-то уже было... Не угодишь!! То не нравитцо что фашист, то не нравитцо что предатель! Какой, однако, Фриц со всех сторон отрицательный чел
Гест: насчет расстреливать бывших пленных: так ведь если человек знает, что и ему прилетит свинцовый бонус, и семье мало не покажется - то вместо сдачи в плен будет врага мочить до последнего - а после последнего еще столько же. да, негуманно - но эффективность и гуманизм вещи вообще малосовместимые.
Ельф: Гест Плен, не плен - результат выходит один: смерть. Так может стоит сразу всем себя подорвать вместе с врагами и дело с концом?.. На такое ведь тоже не сложно вдохновить. Если всё на войне измерять эффективностью, для жизни как-то места не остаётся.
Гест: если кто-то не знал, война (не книжно-киношная, а настоящая) штука вообще малоромантичная и не учитывающая душевные метания конкретных индивидуумов.
Ельф: Кто-то не настолько туп, как кажется, и романтику ассоциирует с чем-то более подходящим, нежели война. Просто мне кажется всё это противоречащим моим собственным принципам. Но, я ведь отдельный индивидуум, а посему видно не мне и судить)
Фриц: Имхо.. Имхо, ***! То есть, ругаютцо! Гест Ну, это если хронику писать, или что-то очень масштабное, то тут конечно не до отдельных метаний. А вот если писать повесть про одного-нескольких персонажей, то как же без их психологии и переживаний обойтись? Ельф Вот потому и придумываются красивые параллельные реальности вроде Земли-Альт
Фриц: _Нелюдь сразу понял, что его новое тело попало в передрягу: оно лежало на холодном столе, и Чужой в белом халате явно собирался разрезать его чем-то вроде маленького кинжала. Нелюдь заставил приоткрытые глаза безжизненно застыть, когда заметил, что Чужой – кажется, из расы Людей – на них покосился._ - Карл, смотрите-ка!.. К лежащему на столе телу светловолосого парня подошёл ещё один прозектор. - Его глаза… вы видели?! Под застывшими полуоткрытыми веками виднелись голубые – целиком голубые, без белков! – полоски глаз, перечёркнутые посередине чёрными, узкими, как ниточки, зрачками. _Нелюдь позволил человеку пальцами открыть ему глаза и внимательно рассмотреть. Люди оживлённо переговаривались на незнакомом языке, показывая друг другу то на глаза неподвижно лежащего тела, то на его залитую кровью грудь._ - Но такого ведь не может быть, даже если лопнет радужка… - Аномалия? Мутация? - Но в личном деле Фрица Блитцтода ничего об этом не говорится… - Посмотрите на раны: мне кажется, ни одна пуля не прошла дальше мышц… _Нелюдь заставил тело лежать неподвижно, пока люди ковырялись своими странными кинжалами в пулевых ранах на его груди. Острые лезвия бессильно скребли по полиуглеродной мембране, которую нелюдь вырастил из органики этого тела за те несколько миллисекунд, пока к нему летели маленькие комочки свинца._ - Смотрите, скальпель не проходит глубже! - Там что-то чёрное… блестящее! Там какая-то пластина, и она не пропустила… _Нелюдь вдруг понял, что теряет контроль над телом, и ему стало действительно неприятно: блокированные было рецепторы начали включаться…_ Жуткая боль рухнула на Фрица стремительно, как водопад, вместе с вернувшимся сознанием: холод, ослепляющий свет в глаза и кромсающие тело скальпели… Фриц содрогнулся на прозекторском столе, из истерзанной груди рванулся вопль, но пережатое судорогой горло не пропустило его… _Нелюдь торопливо впихнул Чужого обратно в подсознание, не на шутку раздосадованный этим прорывом: наверняка пытающиеся его вскрыть Чужие догадались, что никакой он не труп, и придётся их убить. А значит, оставить лишние следы…_ - Ч-что это было… Он дёрнулся! - Дёрнулся… - Может, вы задели нерв, и мышцы рефлекторно сократились? - А если он жив?? _Один из людей приставил ему к груди какое-то приспособление, и нелюдь заставил сердце остановиться._ - Нет, мёртв… Сердце не бьётся. Дыхание отсутствует. - Какой-то остаточный рефлекс? Нервные центры не до конца угасли… _Понимать бы ещё их язык… Они поверили? Или попробуют добить? Или приведут сюда ещё кого-нибудь?_ - Надо пригласить профессора посмотреть на это… _Один из людей ушёл, оставшиеся шуршали бумагами. Кто-то примерился вспороть телу живот, и нелюдь, усмехаясь про себя медлительным движениям Чужих, не спеша синтезировал под кожей вдоль будущего надреза полиуглеродную мембрану._ - Его не берёт скальпель, представляете?! Брюшную полость невозможно вскрыть… Прозекторы склонились над телом и, расширив рану, с удивлением рассматривали блестящую чёрную пластину сразу под кожей. Один из них потыкал скальпелем по бокам надреза. - А если попробовать циркулярной пилой для трепанации? _Рядом зажужжал какой-то прибор, острый и довольно быстро вращающийся, судя по стону разрубаемого им воздуха. Нелюдя даже начали забавлять эти жалкие попытки вскрыть его тело: будто зверьки-древолазы возятся с камнем, который приняли за орех…_ - Стойте… Может, не следует сильно повреждать его до того, как прибудет профессор? - Профессор приедет только утром. Это долежит до утра? - Я думаю, да… Но может, лучше сразу зафиксировать формалином? - Кто знает, как оно отреагирует на формалин? Ткани должны остаться неизменёнными. Будем надеяться, что долежит и так. Здесь достаточно холодно. _Щёлкнул выключатель, и нелюдь сквозь веки почувствовал темноту. Заперев дверь, люди двинулись прочь по коридору; то, что это коридор, нелюдь определил по эху их шагов и голосов._ - Поразительный всё же случай! Это правда, что он пытался убить…? - Тише, не следует говорить об этом. - Полноте, вы хотя бы уверены, что это был человек? - Я подниму все материалы о нём с самого рождения. Должно же это иметь хоть какое-то объяснение! _Голоса Чужих стихли вдалеке, и нелюдь сбросил с себя простыню. Он лежал на столе в просторном холодном помещении, среди таких же столов, на которых лежали накрытые такими же простынями трупы Чужих. Чужие действительно были из расы Людей…_ Светловолосый парень сел на прозекторском столе и отстранёнными цельно-голубыми глазами со змеиными зрачками осмотрел свою расстёгнутую одежду и раны на груди и животе. Пальцами достал засевшую посередине лба пулю, небрежно отбросил на кафельные плитки. Угловатым резким движением спрыгнул на пол и пошёл к двери, на ходу застёгивая издырявленную автоматной очередью парадную форму почётного караула Гитлера.
Ельф: Фриц пишет: Один из них потыкал скальпелем по бокам надреза. - А если попробовать циркулярной пилой для трепанации? Вот ведь ручонки шаловливые девать некуда!..
Hauptman: Фриц пишет: Светловолосый парень сел на прозекторском столе и отстранёнными цельно-голубыми глазами со змеиными зрачками осмотрел свою расстёгнутую одежду и раны на груди и животе. Пальцами достал засевшую посередине лба пулю, небрежно отбросил на кафельные плитки. Угловатым резким движением спрыгнул на пол и пошёл к двери, на ходу застёгивая издырявленную автоматной очередью парадную форму почётного караула Гитлера. Голос врача сзади: "Эка пацана торкнуло-то!"
Фриц: Злавесщий голос Нелюдя, сидящего с низко опущенной головой весь в кровище по канонам ужастикофф: "Кто сдесь?" Следующий кадр, кровища повсюду. Нелюдь: "Уже никаффо".
Фриц: ...Фриц очнулся недалеко от линии фронта на бывшей советской территории: он упал в окоп и уже не мог подняться. Всё случившееся вспоминалось какими-то обрывками кошмара… Как будто кто-то включал на несколько минут его сознание, чтобы сориентироваться и знать, куда тащить его тело, а потом бесцеремонно выключал. Фриц вспомнил, как «включился» на выходе из морга, как согнулся от дикой боли в груди и животе, опёрся на стенку и сполз по ней, бездумно глядя на остающийся кровавый след… Как снова «включился», выйдя на улицу, оставив позади сорванную с петель дверь и зная откуда-то, что надо найти дорогу домой… Как ковылял по улице, шатаясь и чувствуя под пальцами, прижатыми к золотым галунам униформы, липкие сгустки крови… Как очнулся вдруг на вокзале, откуда отправлялись поезда на фронт, в чёрной эсэсовской форме и с удивлением рассматривал содержимое вещмешка, который собрал для него неизвестно кто, перевязавший к тому же его раны… * * * Фриц попытался выкарабкаться из окопа, но силы окончательно оставляли его: раны, кажется, были поверхностными и уже затянулись, но все мышцы страшно болели при любой попытке шевельнуться и через несколько минут жалкого барахтанья в земле вообще перестали слушаться. _Заставлять тело идти дальше было бы самоубийством, и нелюдь понимал это. Тело не годилось уже ни на что – жалкое, измученное, уткнувшееся носом в землю. Чужой – слабак. Всего-то сто девятнадцать лиг пешком по лесу, когда ехать в гремящей железной машине стало слишком опасно… Нелюдь выпускал Чужого «порулить» каждый раз, когда кто-то обращался к нему на этом странном лающем языке, звуки которого так нравились нелюдю, но оставались для него непонятными. Очевидно, Чужой выглядел странно или отвечал невпопад, потому что вслед за этим тело несколько раз оказывалось в опасности, и приходилось убивать всех, кто был вокруг. Всё бы ничего, но нелюдю с каждым разом становилось всё труднее выталкивать Чужого в подсознание и занимать его место в управлении телом. Жалкий инопланетянин, которого такие пустячные раны могут свалить с ног, который не умеет уклоняться от пуль и бегать быстрее вот хотя бы той железной машины, – он сопротивлялся! И ещё… нелюдю казалось… что он растворяется… И это было действительно страшно…_ Фриц проснулся – именно проснулся, а не «включился» в окопе через двое суток: порядком простудившийся, с болью в мышцах, но уже хотя бы не измученный до предела. В его сознании была чёткая цель: перебраться через линию фронта к русским. И найти там… найти… Фриц каждый раз мучительно пытался вспомнить, что, но ничего не получалось. Но он знал, что знает это, как бы абсурдно это ни звучало. Как будто в нём поселилась ещё одна память, ещё один набор навыков, которые не используешь так просто, но если надо, они придут на помощь. Как будто странное и жуткое существо, занимавшее то и дело его место, волей или неволей объединилось с ним, создав из себя и из умирающего в окопе Фрица Блитцтода новую личность. Пробирался Фриц дальше один. Никто не выхватывал его из бытия, как случалось раньше, когда офицер гестапо, заподозрив неладное, потащил одетого в эсэсовскую форму паренька разбираться, а очнулся Фриц уже над его трупом, а заодно и в окружении нескольких солдат из гестапо с открученными шеями. Фриц сам перебрался через линию фронта, ухитрившись уцелеть в жестокой бомбёжке и не потерять свой вещмешок с необходимыми вещами и секретными чертежами, взявшимися там непонятно откуда. Фрицу только чуть-чуть не повезло в самом конце пути к русским… * * * Что ж, так он попал сюда. Но про всё то, что пережил, особенно про объединение с нелюдем, Фриц никому рассказывать не собирался.
Ельф: Классно написано, однозначно. Вторжение сознания Вольного, растворение личности... Реально забожил, Фашыст!
Фриц: Спасиб))) Токо, имхо, не совсем заслуженно: борьба сущностей Фрица и Тор-Катана должна быть намного лучше и красивше написана, чем и займусь, когда мозги и руки дойдут Надо ж объяснить популярно, как это так: был Тор-Катан, был Фриц, откуда-то взялся нелюдь, а потом снова Фриц, а Тор-Катан куда-то делся...
Ельф: ээээ.... а может.. того?.. лучше не пробуй?.. Фсё равно не оценят! (ну, кроме йа))))))))))))
полная версия страницы